Плоть [ Авт. сборник ] - Филип Фармер

Когда атакующие решили, что с них, пожалуй, достаточно, они перестали размахивать дубинами и копьями, пытаться вцепиться в драконью шкуру зубами или когтями и внезапно разбежались.

Мар-Кук устремилась в погоню.

Джек долго слышал доносившиеся с темного плато вопли мандрагоров и рев дракона. Он переводил дух после пережитого.

Потом все смолкло.

Всю ночь беглецы по очереди караулили вход. Под утро вернулась Мар-Кук — сытая и сонная, таща с собой труп мандрагора. Это ей на завтрак — объяснила дракониха.

С рассветом продолжили путь.

Шли весь день, сделав лишь несколько коротких привалов. Из развалин выбрались к полудню, потом шли вдоль края плато. До темноты одолели несколько подъемов и спусков, и сирена объявила, что пройдена примерно половина дороги вниз. Склон был довольно пологим, и Р-ли рассчитывала попасть в Аргольскую долину часа через два-три после полудня.

— Она шириной миль в семьдесят и вся заросла буйной растительностью — помните, мы смотрели сверху, с обрыва? Там полным-полно всяких опасностей; даже единороги куда крупнее и злее, чем в наших краях. Но с нами Мар-Кук, так что бояться особенно нечего…

К полудню следующих суток они были в самом сердце долины. Никто и ничто не задержало их в пути, даже на охоту не пришлось тратить времени: дракониха убила в каком-то небольшом ущелье единорога. Они устроили обед на берегу чистой мелководной речушки. К концу обеда Мар-Кук принялась беспокойно ерзать, потом поднялась и заявила, что пойдет побродит немного.

— Кто-то из твоих сестер поблизости? — спросила Р-ли.

— Да. И я хочу поболтать с ними. И еще — предупредить здешних драконов, чтобы вас оставили в покое. Скажу, что кто вас тронет — будет иметь дело со мной.

Мар-Кук ушла.

— Надеюсь, она скоро вернется, — сказала Р-ли, — вообще-то драконихи любят почесать языки не меньше, чем ваши женщины, а она давно не была здесь…

Прошел час.

Джек начал нервничать. Р-ли сидела тихо, словно спала с открытыми глазами, уставившись на прутик, воткнутый в песок перед ней. Это злило Джека: почему это она не обращает на него никакого внимания? Хоть бы объяснила — в чем дело, о чем это она так глубоко задумалась?!

Полли лежала на траве, заложив руки за голову, в откровенно вызывающей позе. В последние дни она то и дело бросала на Джека совершенно недвусмысленные взгляды, а ее нечастые реплики становились все более смелыми и дразнящими.

Р-ли не обращала внимания ни на то, ни на другое.

Хотя Полли была ему неприятна, Джек испытывал неясное чувство вины. Тяготы перехода не настолько утомляли его, чтобы он не чувствовал копившегося напряжения. Невозможность уединиться и явная нерасположенность к этому Р-ли только усугубляли положение; Джеку нужна была разрядка.

Как-то, ненадолго оставшись вдвоем с сиреной, он спросил ее о причинах такого охлаждения.

— Никакого охлаждения нет, Джек, милый. Просто две недели я должна соблюдать запрет. У каждой женщины вийров есть время воздержания, высчитываемое от даты рождения. Это в честь Богини-Охотницы.

Джек всплеснул руками. Всю жизнь он провел рядом с вийрами — и как мало он о них знает!

— А я-то как же? — спросил он тогда, — мне, выходит, тоже запрет… в честь Охотницы? Или в честь кого?

Р-ли б ответ пожала плечами:

— Есть Полли.

— Что-о?!. Ты хочешь сказать… Неужели… Тебе что — вправду все равно?

— Нет, конечно. Совсем не все равно. Но я никогда не посмею говорить с тобой об этом. Это тоже запрет. И я… мне кажется — я повяла бы…

— Р-ли, клянусь — я не притронусь к этой сучке, будь она даже последней живой женщиной на планете!

Сирена улыбнулась:

— Ну, это уж слишком. Ты переоцениваешь свою способность к воздержанию, Джек, милый. К тому же — разве продолжение рода не священная твоя обязанность?

Уже позже он понял, что имела в виду Р-ли: она не станет принуждать его хранить верность, но будет очень огорчена и обижена, если он этого не сделает. Все ясно и правильно! Хорошо бы еще Полли не выказывала столь откровенно свои плотские потребности… Пока, слава Богу, ему удается избегать искушения, но надолго ли?.. Есть вещи, за которые мужчине трудно ручаться…

Очнувшись от раздумий, Джек почти сердито ткнул большим пальцем нош Р-ли в бедро:

— Может, пойдем? Дракониха легко найдет нас по следам.

— Откуда такая спешка? Что случилось, Джек?

Джек украдкой покосился в сторону Полли:

— Ничего. Надоело ждать, вот и все.

Р-ли тоже взглянула на Полли, лежащую в прежней позе:

— Ладно, пошли.

Через полчаса пути Джек уже клял себя за ненужную торопливость: каждый пройденный фут отдалял их от Мар-Кук и увеличивал уязвимость. Но он был слишком упрям, чтобы вслух прижать свою неправоту. Еще через четверть часа Джек понял, что еще большей глупостью будет продолжать идти без охраны драконихи.

Он остановился и, сглотнув, сказал:

— Давайте подождем ее здесь. Я был неправ. Это глупый риск.

Женщины промолчали. Р-ли воткнула палку в мягкий песок, уселась перед ней, скрестив ноги, и вновь уставилась неподвижным взглядом то ли в никуда, то ли в себя, то ли на конец палки. Полли приняла прежнюю позу: руки под головой, ноги раздвинуты. Все, как час назад, только защита дальше, а, значит, опасность — больше… Джек нервно ходил взад-вперед.

Вдруг что-то остановило его.

Полли тоже рывком села, широко раскрыв глаза и вытянув шею. И даже P-ли прервала самосозерцание. Кто-то бежал через заросли, отнюдь не пытаясь делать это бесшумно.

Мар-Кук?..

Из лесу выбежал сатир и бросился вброд через речушку. Он был в полусотне ярдов от них, но не замечал Джека и его спутниц.

— Мррн! — воскликнула сирена.

Теперь Джек тоже узнал брата Р-ли.

Из лесу грянул ружейный залп.

Сатир споткнулся на середине речки, упал лицом вниз, поднялся, сделал, шатаясь, несколько шагов и опять рухнул лицом в воду.

Течение медленно потащило тело сатира.

P-ли закричала.

— В лес! — скомандовал Джек.

Они подхватили оружие и сумки, кинулись под защиту деревьев, но остановились, пробежав всего с десяток ярдов: навстречу вышла группа мужчин с огнестрельным оружием, среди них — смуглый Чаксвилли; он улыбнулся:

— Привет, Джек! Твой братец искал тебя, а мы искали его. Теперь все должны быть довольны — каждый нашел искомое, верно? Разве ты не счастлив видеть меня?

— Мне казалось — я убил вас…

— Убил? О, нет! Хорошенько шарахнул по черепу — это да. Следующие несколько дней в слашларкской тюрьме я изрядно помучился…